Обида глазами теории объектных отношений.

[lidiyalidiya18178]

Оригинал взят у ameli39 в Обида глазами теории объектных отношений.

Ещё одним препятствием на пути работы горевания является обида. Джон Стайнер даже называет обиду психологическим убежищем, в которое прячется пациент.
От чего? С чем боится встретится пациент, когда фиксируется на обиде? Что скрывается за обидой?
Ненависть, желание атаковать и уничтожить объект и, следующее за этим, чувство вины.
Какая то часть души пациента отлично знает о наличии этих переживаний. Но не решается встретиться с ними.
В сессии я не раз слышу от пациентов, которые проходят через процесс расставания и утраты: "Я не могу на него (на нее) разозлиться. Я нахожусь будто бы в подвисшем состоянии".
Страх интенсивного и открытого выражения ненависти приводит к хроническому состоянию, в котором внутренний объект (отражение внешнего утраченного объекта ) не разрушается и ему не позволяют умереть в психическом пациента.
Вместо этого в состоянии хронической обиды этот внутренний объект истязают, ломают и удерживают в полумертвом состоянии в психике. Пациент и не осуществляет месть. И не отказывается от неё. Вот эта вот хроническая обида и хроническая неудовлетворенность впоследствии приводят к сохранению чрезвычайно крепкой связи с объектом, который должен остаться в живых ( в психическом), хоть и изломанным и изуродованным. Чтобы этот процесс -ломания и уродования, но "сохранения в живых"- мог продолжаться.
Обида и недовольство обеспечивают пациенту объект внимания и цель: пациент как будто "вскармливает" свою обиду, бередя старые нарциссические раны.
По мнению британских аналитиков, истоками хронической обиды могут быть очень ранние травматичные переживания - например, отлучение от груди, или появление в семье новорожденного- конкретные условия детства, в которых пациент чувствовал себя преданным и обиженным. И ровно точно так же - преданным и обиженным - чувствует себя пациент во время разрыва ( развода ) с объектом утраты. Копия ранних переживаний. Старые болезненные переживания поднимаются со дна души и сливаются с актуальными переживаниями.
Открывается старая рана, которая настолько инвестирована нарциссизмом, что отрицается возможность её заживления. Пациент убеждён, что обидевшие его объекты настолько плохие, что простить их невозможно. В то же время переполняющая психическое собственная ненависть пациента настолько сильна, что она может быть разрушительной и непростительной. Поэтому, чтобы не встретиться с этой ненавистью и, следующим за ней, чувством вины, пациент замыкается в хронической обиде-в психическом убежище, которое отводит от проработки утраты.
Пациент лелеет нанесенный ему ущерб, чтобы поддерживать в себе незатухающее чувство несправедливости.
Обида помогает избежать чувств ненависти и вины. Это приводит к ситуации застревания в страданиях и к блокировке анализа.
Пациент будто бы озабочен будущим: его страдание в настоящем мазохистически продлевается и он живет с надеждой, что в будущем справедливость восторжествует и он будет отмщен.
Обида и надежда на сатисфакцию становятся защитой от текущей реальности. Защитой от ненависти. Защитой от переживания утраты. И, в результате, помехой завершения процесса скорби. Помехой развитию.